736 слов. Несколько не по заявке, но надеюсь, что вас повеселит. И да - махровый ООС обеих героинь.
- Ты что себе позволяешь? – буде начальник немного посильнее, то вот это касание к сгибу локтя было бы даже болезненным. А Хайнкель захихикала от щекотки. – Она еще и смеется! – то ли восхитился, то ли возмутился шеф. Вольф фыркнула и закурила с предовольным видом. Максвелл ощутимо занервничал. - Как кошка, нализавшаяся сметаны, - нервно попытался пошутить он. Наемница стрельнула в сторону епископа хитрющими глазами и нарочито медленно потянулась. - Ну, сметаны не сметаны… - промурлыкала она, заставив Энрико остолбенеть. Священник застыл на месте, впился пальцами в столешницу, аж затрясся весь от негодования. - Ты… ты с ней… ты… - прохрипел Максвелл, рванув воротник, - мне дурно, - твердо заявил священник. – Как ты могла?! – о, а теперь можно наслаждаться. У шефа непередаваемая мимика и крайне богатая фантазия, просто неисчерпаемая. Даже интересно, в каком виде он представил их с аристократкой. Вольф подавила усмешку и навесила на лицо самое удовлетворенное выражение, заставив Максвелла бесноваться. Из спальни леди Хеллсинг она честно попыталась выскользнуть незамеченной, но как-то не получилось. Вольф было вообще-то очень любопытно, что начальник забыл в этом крыле (хотя она не питала никаких пикантных иллюзий, заблудился он в особняке, в одних пижамных штанах-то), но еще любопытнее ему было, отчего подчиненная крадется из крепости врага, не перемазанная кровью и не сжимая в руке белобрысый скальп. Вольф, взъерошенная, потная и пропахшая духами, прошествовала мимо него, довольно насвистывая. А после Энрико догадался (ну, он так думал), что наемница устроила дипломатический скандал самого невероятного толка. - Что если она это подстроила?! Эта шлюха все может! У нее точно были какие-то камеры, - сжав голову руками, раскачивался Максвелл на месте. Хайнкель вытянула губы и причмокнула. Если и были, то тогда в Валентино, Армани, Дим, Инканто, Ажент Провокатёр и еще пару десятков фирм можно будет отправить неплохие портфолио. Интегра Хеллсинг придержала ее за локоть после совещания, многозначительно указав взглядом за угол. И без стеснения прощупала неприметную водолазку на наемнице, поцокав языком. И как только углядела ярлычок? Хотя судя по тому количеству шмотья, которое обреталось не в шкафу даже – в гардеробной на двадцать квадратов – она была мастер. В свою очередь Хайнкель заценила шейный платок и незаметнейший шов на тонко стачанных ботинках. Наемница и Интегра еще долго друг друга осматривали, после же леди Хеллсинг почти открытым текстом пригласила Хайнкель в личные апартаменты. А Вольф разумно рассудила, что если бы кого-то хотели убить, то в апартаменты пригласили бы Максвелла, ненароком показав чулок из разреза юбки. Так что за свою сохранность она не опасалась. И не зря ведь пошла! Если Вольф не завизжала от восторга при виде десятков костюмов, рубашек, юбок, батарей обуви, тысяч чулок и миллионов бюстгальтеров, развешанных на миниатюрные вешалочки, то только по причине повышенной секретности. Когда же заговорщически улыбающаяся Интегра приоткрыла дверь в ванную комнату, явив целый шкаф, забитый парфюмерией и декоративной косметикой, Хайнкель решила, что попала в Рай. Даже годы жизни с пистолетами в руках не отучили ее быть женщиной. Да что уж там… шмоточницей. Шесть часов пролетели незаметно. Хайнкель не могла нарадоваться, что они с Интегрой мало того что одного роста, так еще и размеры ног у них совпадали, и даже размер бюста. А что самое главное – цветовая гамма. Интегра была платиновой блондинкой, однако многое в ее гардеробе прекрасно подошло и Хайнкель. Леди Хеллсинг же, нашедшая сестру по разуму (видимо, из Ордена Шопоголиков), не могла нарадоваться, наряжая наемницу и наряжаясь самостоятельно. - Ух, хороша, - отвесила она комплимент влезшей в босоножки на тончайшей шпильке Вольф. - И ты ничего, - смерила наемница взглядом леди Хеллсинг в вечернем платье глубокого синего цвета. Такое же, но темно-бордовое, красовалось на ней. Девушки синхронно поправили прически и скосились в огромное зеркало от пола до потолка. И расхохотались одинаково – чуть хрипло и низко. - Джентльмены предпочитают блондинок, - подмигнула ей сэр Хеллсинг на прощание, когда рассвет постучался в окна. – Загляни перед отъездом. С чемоданом, - выразительно округлила она глаза. Хайнкель зажмурилась, предвидев самые счастливые часы в своей жизни. А еще начальник повеселил. И завтрак, и спектакль. Закуривая третью по счету сигарету под неумолчные стенания Максвелла, Вольф уловила смутную мысль, что надо бы как-то отказаться от подарка – политический враг и все такое. Хайнкель мучительно вспомнила те самые сногсшибательные босоножки и разумно спросила у себя: ну разве кого-нибудь убивали платья и корсеты? Разве что полка обрушилась или еще что. Так что Господь не обеднеет, если его верная слуга поимеет с наглых протестантов пару килограммов дорогих шмоток. Напротив! В какой-то степени это даже разорит Хеллсинг, а вместе с ней – протестантов. Благое дело. Совесть успокоилась, Хайнкель улыбнулась еще счастливее. Скучнейшая командировка заканчивалась просто великолепно.
-
-
26.02.2010 в 22:47- Ты что себе позволяешь? – буде начальник немного посильнее, то вот это касание к сгибу локтя было бы даже болезненным. А Хайнкель захихикала от щекотки. – Она еще и смеется! – то ли восхитился, то ли возмутился шеф.
Вольф фыркнула и закурила с предовольным видом. Максвелл ощутимо занервничал.
- Как кошка, нализавшаяся сметаны, - нервно попытался пошутить он.
Наемница стрельнула в сторону епископа хитрющими глазами и нарочито медленно потянулась.
- Ну, сметаны не сметаны… - промурлыкала она, заставив Энрико остолбенеть.
Священник застыл на месте, впился пальцами в столешницу, аж затрясся весь от негодования.
- Ты… ты с ней… ты… - прохрипел Максвелл, рванув воротник, - мне дурно, - твердо заявил священник. – Как ты могла?! – о, а теперь можно наслаждаться. У шефа непередаваемая мимика и крайне богатая фантазия, просто неисчерпаемая. Даже интересно, в каком виде он представил их с аристократкой.
Вольф подавила усмешку и навесила на лицо самое удовлетворенное выражение, заставив Максвелла бесноваться.
Из спальни леди Хеллсинг она честно попыталась выскользнуть незамеченной, но как-то не получилось. Вольф было вообще-то очень любопытно, что начальник забыл в этом крыле (хотя она не питала никаких пикантных иллюзий, заблудился он в особняке, в одних пижамных штанах-то), но еще любопытнее ему было, отчего подчиненная крадется из крепости врага, не перемазанная кровью и не сжимая в руке белобрысый скальп. Вольф, взъерошенная, потная и пропахшая духами, прошествовала мимо него, довольно насвистывая. А после Энрико догадался (ну, он так думал), что наемница устроила дипломатический скандал самого невероятного толка.
- Что если она это подстроила?! Эта шлюха все может! У нее точно были какие-то камеры, - сжав голову руками, раскачивался Максвелл на месте.
Хайнкель вытянула губы и причмокнула. Если и были, то тогда в Валентино, Армани, Дим, Инканто, Ажент Провокатёр и еще пару десятков фирм можно будет отправить неплохие портфолио.
Интегра Хеллсинг придержала ее за локоть после совещания, многозначительно указав взглядом за угол. И без стеснения прощупала неприметную водолазку на наемнице, поцокав языком. И как только углядела ярлычок? Хотя судя по тому количеству шмотья, которое обреталось не в шкафу даже – в гардеробной на двадцать квадратов – она была мастер. В свою очередь Хайнкель заценила шейный платок и незаметнейший шов на тонко стачанных ботинках. Наемница и Интегра еще долго друг друга осматривали, после же леди Хеллсинг почти открытым текстом пригласила Хайнкель в личные апартаменты. А Вольф разумно рассудила, что если бы кого-то хотели убить, то в апартаменты пригласили бы Максвелла, ненароком показав чулок из разреза юбки. Так что за свою сохранность она не опасалась.
И не зря ведь пошла!
Если Вольф не завизжала от восторга при виде десятков костюмов, рубашек, юбок, батарей обуви, тысяч чулок и миллионов бюстгальтеров, развешанных на миниатюрные вешалочки, то только по причине повышенной секретности. Когда же заговорщически улыбающаяся Интегра приоткрыла дверь в ванную комнату, явив целый шкаф, забитый парфюмерией и декоративной косметикой, Хайнкель решила, что попала в Рай. Даже годы жизни с пистолетами в руках не отучили ее быть женщиной. Да что уж там… шмоточницей.
Шесть часов пролетели незаметно. Хайнкель не могла нарадоваться, что они с Интегрой мало того что одного роста, так еще и размеры ног у них совпадали, и даже размер бюста. А что самое главное – цветовая гамма. Интегра была платиновой блондинкой, однако многое в ее гардеробе прекрасно подошло и Хайнкель. Леди Хеллсинг же, нашедшая сестру по разуму (видимо, из Ордена Шопоголиков), не могла нарадоваться, наряжая наемницу и наряжаясь самостоятельно.
- Ух, хороша, - отвесила она комплимент влезшей в босоножки на тончайшей шпильке Вольф.
- И ты ничего, - смерила наемница взглядом леди Хеллсинг в вечернем платье глубокого синего цвета. Такое же, но темно-бордовое, красовалось на ней.
Девушки синхронно поправили прически и скосились в огромное зеркало от пола до потолка. И расхохотались одинаково – чуть хрипло и низко.
- Джентльмены предпочитают блондинок, - подмигнула ей сэр Хеллсинг на прощание, когда рассвет постучался в окна. – Загляни перед отъездом. С чемоданом, - выразительно округлила она глаза. Хайнкель зажмурилась, предвидев самые счастливые часы в своей жизни.
А еще начальник повеселил. И завтрак, и спектакль.
Закуривая третью по счету сигарету под неумолчные стенания Максвелла, Вольф уловила смутную мысль, что надо бы как-то отказаться от подарка – политический враг и все такое. Хайнкель мучительно вспомнила те самые сногсшибательные босоножки и разумно спросила у себя: ну разве кого-нибудь убивали платья и корсеты? Разве что полка обрушилась или еще что. Так что Господь не обеднеет, если его верная слуга поимеет с наглых протестантов пару килограммов дорогих шмоток. Напротив! В какой-то степени это даже разорит Хеллсинг, а вместе с ней – протестантов. Благое дело.
Совесть успокоилась, Хайнкель улыбнулась еще счастливее. Скучнейшая командировка заканчивалась просто великолепно.
-
-
27.02.2010 в 14:48Не заказчик