"Немецкий мальчик, не забывай, что ты немец, а девочка, помни, что ты должна стать немецкой матерью!" – процитировал фюрера Монтана, наставительно подняв указательный палец к потолку и погрозив им кому-то невидимому. - Угу, - безразлично откликнулась Рип, сосредоточенно вырисовывавшая на карте положение фронтов разноцветными карандашами. Зубчатые дуги укрепрайонов, выходившие из-под ее руки, казались кусками шестеренок, а жирные стрелки линий направлений наступления извивались сытыми пиявками. - Вы меня не слушаете, оберлейтенант, - устало вздохнул Максимилиан, ослабив слишком тесный воротник кителя и повертев головой. Рыцарский крест его, конечно, грел, но ленточку стоило сделать подлиннее. - Угу, - снова согласилась ван Винкль, изучая результат своих трудов. Тот факт, что завтра все придется перекрашивать, ее совершенно не смущал. Рисовать девушка любила, хоть и старалась это не афишировать, поскольку патриотические плакаты у нее, в отличие от ровных линий на карте, получались плохо. По крайней мере, в тот первый и единственный раз, когда оберлейтенанта удалось привлечь к декорированию помещения, результаты получились настолько страшные, что занервничал даже Гюнше. - А почему? – полюбопытствовал шеф «Миллениума». – Вас не радует перспектива стать матерью? Рип выразительно посмотрела на начальство. - Герр Монтана, поправьте меня, если я ошибаюсь, но согласно мнению нашего дорого министра пропаганды, образцовая немецкая девушка должна немного не так выглядеть. Ван Винкль откинулась на спинку скрипучего стула и начала загибать пальцы: - Во-первых, арийская внешность подразумевает высокий рост, крепкое телосложение, светлые волосы и голубые глаза. На крайний случай – серые. Это не говоря уже о правильных чертах лица. В качестве образца прекрасно подойдет Зорин, у которой в предках шесть поколений баварских крестьян. А я? Волосы темные, глаза карие, нос курносый, мама голландка, папа чех, а дедушка и вовсе итальянец. Во-вторых, потенциальная мать должна быть патриоткой, преданной делу рейха, терпеливой труженицей семейного фронта и идеальной хозяйкой. А мне вы, шеф, два дня назад делали выговор перед строем за исполнение частушек похабного содержания и разбазаривание народного добра. В-третьих… - Хватит! – оборвал этот возмутительный монолог Майор. – Вы так договоритесь до государственной измены. - В-третьих, - проигнорировала запрет Рип, - после работы с артефактами и экспериментов Дока я не то, что родить, я целоваться нормально не могу – клыки мешают! - Серьезно? – удивился сбитый с толку таким аргументом Монтана. - Как на кладбище, - печально отозвалась ван Винкль. – Или вы хотите проверить?
-
-
27.01.2010 в 14:37"Немецкий мальчик, не забывай, что ты немец, а девочка, помни, что ты должна стать немецкой матерью!" – процитировал фюрера Монтана, наставительно подняв указательный палец к потолку и погрозив им кому-то невидимому.
- Угу, - безразлично откликнулась Рип, сосредоточенно вырисовывавшая на карте положение фронтов разноцветными карандашами. Зубчатые дуги укрепрайонов, выходившие из-под ее руки, казались кусками шестеренок, а жирные стрелки линий направлений наступления извивались сытыми пиявками.
- Вы меня не слушаете, оберлейтенант, - устало вздохнул Максимилиан, ослабив слишком тесный воротник кителя и повертев головой. Рыцарский крест его, конечно, грел, но ленточку стоило сделать подлиннее.
- Угу, - снова согласилась ван Винкль, изучая результат своих трудов. Тот факт, что завтра все придется перекрашивать, ее совершенно не смущал. Рисовать девушка любила, хоть и старалась это не афишировать, поскольку патриотические плакаты у нее, в отличие от ровных линий на карте, получались плохо. По крайней мере, в тот первый и единственный раз, когда оберлейтенанта удалось привлечь к декорированию помещения, результаты получились настолько страшные, что занервничал даже Гюнше.
- А почему? – полюбопытствовал шеф «Миллениума». – Вас не радует перспектива стать матерью?
Рип выразительно посмотрела на начальство.
- Герр Монтана, поправьте меня, если я ошибаюсь, но согласно мнению нашего дорого министра пропаганды, образцовая немецкая девушка должна немного не так выглядеть.
Ван Винкль откинулась на спинку скрипучего стула и начала загибать пальцы:
- Во-первых, арийская внешность подразумевает высокий рост, крепкое телосложение, светлые волосы и голубые глаза. На крайний случай – серые. Это не говоря уже о правильных чертах лица. В качестве образца прекрасно подойдет Зорин, у которой в предках шесть поколений баварских крестьян. А я? Волосы темные, глаза карие, нос курносый, мама голландка, папа чех, а дедушка и вовсе итальянец. Во-вторых, потенциальная мать должна быть патриоткой, преданной делу рейха, терпеливой труженицей семейного фронта и идеальной хозяйкой. А мне вы, шеф, два дня назад делали выговор перед строем за исполнение частушек похабного содержания и разбазаривание народного добра. В-третьих…
- Хватит! – оборвал этот возмутительный монолог Майор. – Вы так договоритесь до государственной измены.
- В-третьих, - проигнорировала запрет Рип, - после работы с артефактами и экспериментов Дока я не то, что родить, я целоваться нормально не могу – клыки мешают!
- Серьезно? – удивился сбитый с толку таким аргументом Монтана.
- Как на кладбище, - печально отозвалась ван Винкль. – Или вы хотите проверить?
-
-
27.01.2010 в 15:15Прекрасно написано)
Не заказчик
-
-
27.01.2010 в 16:01-
-
27.01.2010 в 19:28-
-
27.01.2010 в 23:06