Серас уже целый час безуспешно пыталась поймать машину. Несколько раз останавливались автомобили, но все водители классифицировались Викторией, как неблагонадёжные. Так уж получалось, что притормаживали возле неё лишь те мужчины, у которых по мнению девушки "на уме было только одно". Что из себя представляет это "одно" легко было определить по тому, "как нагло они пялились на её грудь" (по мнению Виктории, опять же). Бернадотте не раз объяснял ей, что по такому принципу отсеивать нельзя. Что любой мужик будет пялиться на на её грудь, если он нормален и физически здоров. Но никакие объяснения не действовали. Несмотря на то, что возраст Серас уже стремительно приближался к восьмидесяти годам, она всё ещё слишком близко к сердцу принимала подобные вещи. Поэтому Пип заранее предупреждал, что автостоп - плохая идея. Хоть и понимал, что сейчас альтернативы у них попросту нет. По причине отсутствия денег. Они были на мели ещё со вчерашнего дня. Наёмник с радостью предложил бы Серас использовать её вампирские силы, и просто долететь до пункта назначения, как только стемнеет. Ещё свежо было воспоминание, как лихо вампирша летала над горящим Лондоном пятьдесят семь лет тому назад. Но, к сожалению, с тех пор она почти ни разу не отжигала на таком уровне. Объясняла она это тем, что ей "не хватает стимула". Что тогда был чрезвычайный случай, и её силы мобилизовались. И что "ситуация была достойная такой самоотдачи". На это Бернадотте всегда лишь усмехался и хмыкал укоризненно. Значит, слетать в магазин или в кинотеатр - это недостойно? И что же за стимул ей тогда нужен? Опять кто-то должен поджечь целый город, чтобы она зашевелилась?
А нынче Виктория и вовсе учудила нечто, из ряда вон выходящее. Чтобы были силы, ясен пень, вампиру нужна кровь. Но именно теперь Серас решила, что ей необходима... "диета", что ли? Пип не знал, как иначе назвать это безобразие. Девушка почему-то утверждала, что сейчас у неё "неблагоприятный период для пития крови". И что это за бред, скажите пожалуйста? Как это может быть такой период у вампира, для которого кровь - вообще единственное средство пропитания?! Нет, сам-то наёмник был всего лишь "внутренним голосом", спокойно сидел себе внутри и ничего, кроме сигарет и спиртного, не употреблял. Но отсутствие крови в рационе бывшей полицейской сказывалось крайне негативно на её нервной системе, а значит - на качестве и времени сна Бернадотте. Материальное ты существо или полуматериальное - не имеет ровным счётом никакого значения. Если Серас решила не дать тебе спать, она не даст. Пип, конечно, не отказался бы от пары бессонных ночей в компании Виктории, вот только заниматься предпочёл бы не разговорами, а кое-чем другим. Однако, увы, судьба не наградила его этим подарком даже за все его мытарства и честные попытки успокоить ментально нестабильную вампиршу. Не зря, не зря при жизни Пип категорически отказывал всем своим подружкам в предложениях вида: "а давай поживём вместе какое-то время?" или "может быть, поженимся, дорогой?" Девчонки - это здорово, но только не на постоянной основе. Кто же мог знать, что однажды благородный порыв наёмника и желание спасти боевую подругу "чудесным образом" объединит его с ней навсегда. И это крепче, чем узы брака, уж поверьте! Пип никогда не скрывал, что хотел бы с сблизиться с Викторией. Но, право слово, не настолько же! Вот уж точно, люди не представляют, каким буквальным может быть "слияние душой и телом".
И вот теперь, неотделимые друг от друга, они скитались, так сказать, по дороге жизни. Почему скитались, спросите вы? Да просто потому, что у Серас Виктории больше не было постоянного места жительства. Потому что однажды она сказала: "Знаешь, Пип... Я больше не могу так. Давай уйдём? Неважно, куда. Мне уже всё равно. Я просто больше не могу здесь оставаться". Он не был удивлён. Наёмник замечал, как день ото дня Виктория становится всё печальнее. Было понятно, что рано или поздно это во что-то да выльется. Первым сигналом послужило её согласие, когда хозяин второй раз в жизни предложил девушке стать свободной. Зная привязанность Серас к господину, наёмник даже не ожидал, что когда-нибудь она решит отделиться от него. Видимо, тот факт, что девчушка стала Истинным Вампиром (пусть и всё таким же непутёвым) сильно повлиял на неё. После той короткой, но разрушительной войны, изменились все. И преданная, неизменно восхищающаяся своим хозяином Виктория, не стала исключением. Первое время казалось, что всё по-прежнему. Она всё так же по привычке называла Алукарда господином, всё с тем же рвением выполняла боевые задания, и внимания стареющей Интегре уделяла будто бы даже больше, чем обычно. Вот только улыбка на лице девушки стала появляться всё реже и реже. А потом наступил тот день, когда позвонили из больницы: "Леди Хеллсинг скончалась в реанимации. Врачи сделали всё возможное, но сердце запустить не удалось... Приносим наши искренние соболезнования". Бернадотте запомнил, как на похоронах Виктория прошептала, бросая горсть земли: "В тот день она сказала, что мой дом теперь там же, где и её. Теперь её нет. Значит, теперь у меня нет дома..." А потом дни тянулись невероятно долго. Было много суеты, много всего неприятного, даже слишком. Господа Рыцари принялись за раздел организации, оставшейся без наследника. В поместье теперь создали нечто, вроде штаба. Вампирам и всем прочим сотрудникам разрешено было остаться в доме. Но Виктория, продержавшись так несколько месяцев, собрала свои вещи, для которых даже не потребовалось чемодана. Они поместились в маленькую дорожную сумку.
Но зато теперь, переезжая из города в город, не имея постоянной крыши над головой, и зачастую не имея ни гроша в кармане, Серас казалась более живой, чем когда-либо. Пускай порою нервной и усталой, но живой. И плевать на терминологию и на то, что согласно ей ни Пип, ни Виктория живыми называться не могли. Даже обладая в этом мире статусом весьма призрачным, Бернадотте всё равно не относил себя к числу мертвяков. А ещё у них двоих было кое-что важное и тоже общее, пусть и ещё более призрачное. У них была свобода. Всё-таки, была. Сейчас, прыгая на краю дороги и размахивая табличкой с названием ближайшего городка, Серас не была связана никакими обязательствами. Ни перед кем у неё не было долга. Хозяин отпустил свою подчинённую, и Бернадотте рад был уйти вместе с ней. Ну да, по-другому он просто физически сделать не мог. Но это всё дело десятое. В первую очередь, он был наёмником. И не дело это для человека его профессии задерживаться так долго на одном месте. А в Хеллсинге он уже слишком засиделся. Спроси его: хотел бы он вернуться? Он ответил бы, что нет. Здесь и сейчас, вместе со своей девчушкой ему было хорошо. Несмотря на все её причуды, странности и те глупости, которые она иногда говорила, несмотря на то, что была уже в солидном возрасте. Он ведь и сам был по меркам людей уже "старичком", но всё равно продолжал отпускать пошлые шуточки, как и раньше. И его всё так же забавляло, с каким возмущением Виктория на них реагировала. Потому нельзя было сказать, постарел ли кто-нибудь из них на самом деле. И нужно ли им вообще стареть? Если молодость так хороша собой, наивность так обаятельна, а простота так легка - то нужно ли взваливать на себя лишний груз? Путешествовать налегке всегда приятнее. И они были хорошей парой, хоть и нельзя было пока дать точное определение их странным отношениям. "Да уж", - подумал Бернадотте, - "Свободная вампирша и вольный наёмник - дуэт, что надо. Особенно, когда это два в одном... Прямо, как в рекламе шампуня". Он усмехнулся про себя и полез в карман за сигаретой, понимая, что сейчас Виктория снова начнёт отчитывать его за это. Но без таких вот перепалок уже трудно было представить себе их жизнь. И пусть эта жизнь будет в чём-то нелепой, пусть иногда будет надоедать, как реклама шампуня, пусть она будет полна бесполезных мелочей. Главное - пусть она просто будет.
-
-
12.12.2009 в 06:11Серас уже целый час безуспешно пыталась поймать машину. Несколько раз останавливались автомобили, но все водители классифицировались Викторией, как неблагонадёжные. Так уж получалось, что притормаживали возле неё лишь те мужчины, у которых по мнению девушки "на уме было только одно". Что из себя представляет это "одно" легко было определить по тому, "как нагло они пялились на её грудь" (по мнению Виктории, опять же). Бернадотте не раз объяснял ей, что по такому принципу отсеивать нельзя. Что любой мужик будет пялиться на на её грудь, если он нормален и физически здоров. Но никакие объяснения не действовали. Несмотря на то, что возраст Серас уже стремительно приближался к восьмидесяти годам, она всё ещё слишком близко к сердцу принимала подобные вещи. Поэтому Пип заранее предупреждал, что автостоп - плохая идея. Хоть и понимал, что сейчас альтернативы у них попросту нет. По причине отсутствия денег. Они были на мели ещё со вчерашнего дня.
Наёмник с радостью предложил бы Серас использовать её вампирские силы, и просто долететь до пункта назначения, как только стемнеет. Ещё свежо было воспоминание, как лихо вампирша летала над горящим Лондоном пятьдесят семь лет тому назад. Но, к сожалению, с тех пор она почти ни разу не отжигала на таком уровне. Объясняла она это тем, что ей "не хватает стимула". Что тогда был чрезвычайный случай, и её силы мобилизовались. И что "ситуация была достойная такой самоотдачи". На это Бернадотте всегда лишь усмехался и хмыкал укоризненно. Значит, слетать в магазин или в кинотеатр - это недостойно? И что же за стимул ей тогда нужен? Опять кто-то должен поджечь целый город, чтобы она зашевелилась?
А нынче Виктория и вовсе учудила нечто, из ряда вон выходящее. Чтобы были силы, ясен пень, вампиру нужна кровь. Но именно теперь Серас решила, что ей необходима... "диета", что ли? Пип не знал, как иначе назвать это безобразие. Девушка почему-то утверждала, что сейчас у неё "неблагоприятный период для пития крови". И что это за бред, скажите пожалуйста? Как это может быть такой период у вампира, для которого кровь - вообще единственное средство пропитания?! Нет, сам-то наёмник был всего лишь "внутренним голосом", спокойно сидел себе внутри и ничего, кроме сигарет и спиртного, не употреблял. Но отсутствие крови в рационе бывшей полицейской сказывалось крайне негативно на её нервной системе, а значит - на качестве и времени сна Бернадотте. Материальное ты существо или полуматериальное - не имеет ровным счётом никакого значения. Если Серас решила не дать тебе спать, она не даст. Пип, конечно, не отказался бы от пары бессонных ночей в компании Виктории, вот только заниматься предпочёл бы не разговорами, а кое-чем другим. Однако, увы, судьба не наградила его этим подарком даже за все его мытарства и честные попытки успокоить ментально нестабильную вампиршу.
Не зря, не зря при жизни Пип категорически отказывал всем своим подружкам в предложениях вида: "а давай поживём вместе какое-то время?" или "может быть, поженимся, дорогой?" Девчонки - это здорово, но только не на постоянной основе. Кто же мог знать, что однажды благородный порыв наёмника и желание спасти боевую подругу "чудесным образом" объединит его с ней навсегда. И это крепче, чем узы брака, уж поверьте! Пип никогда не скрывал, что хотел бы с сблизиться с Викторией. Но, право слово, не настолько же! Вот уж точно, люди не представляют, каким буквальным может быть "слияние душой и телом".
И вот теперь, неотделимые друг от друга, они скитались, так сказать, по дороге жизни. Почему скитались, спросите вы? Да просто потому, что у Серас Виктории больше не было постоянного места жительства. Потому что однажды она сказала: "Знаешь, Пип... Я больше не могу так. Давай уйдём? Неважно, куда. Мне уже всё равно. Я просто больше не могу здесь оставаться". Он не был удивлён. Наёмник замечал, как день ото дня Виктория становится всё печальнее. Было понятно, что рано или поздно это во что-то да выльется. Первым сигналом послужило её согласие, когда хозяин второй раз в жизни предложил девушке стать свободной. Зная привязанность Серас к господину, наёмник даже не ожидал, что когда-нибудь она решит отделиться от него. Видимо, тот факт, что девчушка стала Истинным Вампиром (пусть и всё таким же непутёвым) сильно повлиял на неё. После той короткой, но разрушительной войны, изменились все. И преданная, неизменно восхищающаяся своим хозяином Виктория, не стала исключением. Первое время казалось, что всё по-прежнему. Она всё так же по привычке называла Алукарда господином, всё с тем же рвением выполняла боевые задания, и внимания стареющей Интегре уделяла будто бы даже больше, чем обычно. Вот только улыбка на лице девушки стала появляться всё реже и реже. А потом наступил тот день, когда позвонили из больницы: "Леди Хеллсинг скончалась в реанимации. Врачи сделали всё возможное, но сердце запустить не удалось... Приносим наши искренние соболезнования". Бернадотте запомнил, как на похоронах Виктория прошептала, бросая горсть земли: "В тот день она сказала, что мой дом теперь там же, где и её. Теперь её нет. Значит, теперь у меня нет дома..." А потом дни тянулись невероятно долго. Было много суеты, много всего неприятного, даже слишком. Господа Рыцари принялись за раздел организации, оставшейся без наследника. В поместье теперь создали нечто, вроде штаба. Вампирам и всем прочим сотрудникам разрешено было остаться в доме. Но Виктория, продержавшись так несколько месяцев, собрала свои вещи, для которых даже не потребовалось чемодана. Они поместились в маленькую дорожную сумку.
Но зато теперь, переезжая из города в город, не имея постоянной крыши над головой, и зачастую не имея ни гроша в кармане, Серас казалась более живой, чем когда-либо. Пускай порою нервной и усталой, но живой. И плевать на терминологию и на то, что согласно ей ни Пип, ни Виктория живыми называться не могли. Даже обладая в этом мире статусом весьма призрачным, Бернадотте всё равно не относил себя к числу мертвяков. А ещё у них двоих было кое-что важное и тоже общее, пусть и ещё более призрачное. У них была свобода. Всё-таки, была. Сейчас, прыгая на краю дороги и размахивая табличкой с названием ближайшего городка, Серас не была связана никакими обязательствами. Ни перед кем у неё не было долга. Хозяин отпустил свою подчинённую, и Бернадотте рад был уйти вместе с ней. Ну да, по-другому он просто физически сделать не мог. Но это всё дело десятое. В первую очередь, он был наёмником. И не дело это для человека его профессии задерживаться так долго на одном месте. А в Хеллсинге он уже слишком засиделся. Спроси его: хотел бы он вернуться? Он ответил бы, что нет. Здесь и сейчас, вместе со своей девчушкой ему было хорошо. Несмотря на все её причуды, странности и те глупости, которые она иногда говорила, несмотря на то, что была уже в солидном возрасте. Он ведь и сам был по меркам людей уже "старичком", но всё равно продолжал отпускать пошлые шуточки, как и раньше. И его всё так же забавляло, с каким возмущением Виктория на них реагировала. Потому нельзя было сказать, постарел ли кто-нибудь из них на самом деле. И нужно ли им вообще стареть? Если молодость так хороша собой, наивность так обаятельна, а простота так легка - то нужно ли взваливать на себя лишний груз? Путешествовать налегке всегда приятнее. И они были хорошей парой, хоть и нельзя было пока дать точное определение их странным отношениям. "Да уж", - подумал Бернадотте, - "Свободная вампирша и вольный наёмник - дуэт, что надо. Особенно, когда это два в одном... Прямо, как в рекламе шампуня". Он усмехнулся про себя и полез в карман за сигаретой, понимая, что сейчас Виктория снова начнёт отчитывать его за это. Но без таких вот перепалок уже трудно было представить себе их жизнь. И пусть эта жизнь будет в чём-то нелепой, пусть иногда будет надоедать, как реклама шампуня, пусть она будет полна бесполезных мелочей. Главное - пусть она просто будет.
-
-
12.12.2009 в 07:03Спасибо, спасибо, спасибо!!! Отличный фик! Я в восторге! Как раз чего-то такого и хотел.
-
-
12.12.2009 в 07:40Автор, откройтесь!
-
-
12.12.2009 в 10:31-
-
12.12.2009 в 12:34Автор молодец)
-
-
12.12.2009 в 18:30Открываюсь по просьбам трудящихся ^^'
Мисс Кимпейл, благодарю) Мне тоже эта пара крайне симпатична *_*
Sir~Lady, очень рада, что вам понравилось)
-Шинигами-, спасибо! ^_^
-
-
08.09.2010 в 19:58