Руины горящего города обжигали жаром крошащегося от температуры бетона и брызгами расплавленного стекла, заставляя кровь запекаться коркой на рассеченном веке. Агонизирующий город уже даже не дрался за жизнь, лишь изредка корчась запоздалыми взрывами и стеная автоматными очередями групп зачистки, добивавших раненых и неупокоенных. Сотни и тысячи трупов – искореженных, изуродованных. Тошнотворно-сладковатый запах начинающегося разложения. Надломленные, словно скорчившиеся в невыразимой муке, силуэты зданий. Цена этой ночи оказалась слишком велика. Горячий смрадный ветер трепал полы изорванного плаща стоявшей на Трафальгарской площади Интегры Хеллсинг. За правым плечом хозяйки мрачной и беззвучной тенью замерла Серас. Лондон умирал, а бывшей Хозяйке Чудовища казалось, что это из ее груди вырвали сердце. «Я выполняла приказ. Я сделала все, что могла», - жалкие и нелепые слова самоутешения. Если бы Интегра только смогла, она бы зарыдала. Даже скорее завыла – без слов, яростно и безнадежно, как дикий зверь, попавший в ловушку. Но слезы высохли еще тогда, в самый глухой и безнадежный час – за два часа до рассвета. Когда казалось, что все потеряно, что утро уже никогда не наступит. - Ты уверена? – раздался над ухом знакомый голос с чуть заметным итальянским акцентом. Перед Интегрой сгустилась, обретая плоть, тень. - Ты же мертв! – отшатнулась девушка. Вампирша было дернулась вперед, но остановилась, сообразив, что призрак вряд ли сможет причинить вред ее госпоже. - Увы, это так, - с грустной полуулыбкой согласился бывший архиепископ. Похоже, после смерти Максвелл растерял большую часть своего ехидства и непримиримости. – Знаешь, еретичка, - даже привычное «еретичка» прозвучало без прежнего пренебрежения и ненависти, - с этой стороны все видится совсем иначе. Так ты уверена, что все сделала правильно? - Уж кто бы говорил! – сердито процедила Хеллсинг. – Это твои крестоносцы шли по трупам. Я получила приказ и я его выполнила. - За свои грехи я уже расплатился, - усмехнулся Энрико, присаживаясь на обломок колонны. – А вот ты готова жить с этим грузом? Посмотри вокруг. Эти трупы – на твоей совести. И тебе с этим жить. Все, кто полег здесь от рук твоего Чудовища – они все на тебе. Это ты отдала ему приказ. Он был лишь твоим оружием. Это твоя воля направляла его. - Что-то ты заговорил как проповедник, - ядовито хмыкнула леди, пытаясь за насмешкой скрыть, насколько точно слова уже мертвого главы XIII отдела попали в цель. - А я и есть священник, если ты не забыла, - без тени иронии проронил Максвелл. - Кто ж виноват, что приходилось заниматься политикой? - Они были нечистью, они напали первыми! – яростно мотнула головой Интегра. – Они нелюди, которых и я, и ты клялись уничтожать любой ценой! - Нелюди, - покачал головой Энрико. – Да, нелюди. А ты считаешь, нас можно назвать людьми? После всего этого? Скажи мне честно, Интегра. Стоила ли победа цены, заплаченной за нее? И почему ты не дала своему Слуге приказ уничтожить их еще там, в Бразилии? Почему ты позволила им придти в Лондон? - Я… - все доводы и аргументы рассыпались в пыль под кинжально-безжалостными вопросами бывшего врага. - Ответь себе на вопрос, можешь ли ты считать себя человеком после этого. Я себя не могу. Допустив то, что случилось – не могу. Хотя, - он снова усмехнулся, встряхнув растрепанным «хвостом», - хотел бы я иметь шанс понять это еще при жизни. - Хочешь сказать, что я стала чудовищем? – еще не признание, но уже осознание возможности. - Суди сама, - Максвелл пожал плечами, растворяясь в предрассветных сумерках. – Я буду ждать тебя в аду.
Заказчик, Автор очень рад, что вам понравилось, хоть вы и не согласны с моей точкой зрения. Спасибо. Если бы вы чуть подробнее прописали ситуацию, то смею думаю, что смог бы написать ближе к ней. )
-
-
07.01.2010 в 01:55Сотни и тысячи трупов – искореженных, изуродованных. Тошнотворно-сладковатый запах начинающегося разложения. Надломленные, словно скорчившиеся в невыразимой муке, силуэты зданий. Цена этой ночи оказалась слишком велика.
Горячий смрадный ветер трепал полы изорванного плаща стоявшей на Трафальгарской площади Интегры Хеллсинг. За правым плечом хозяйки мрачной и беззвучной тенью замерла Серас. Лондон умирал, а бывшей Хозяйке Чудовища казалось, что это из ее груди вырвали сердце.
«Я выполняла приказ. Я сделала все, что могла», - жалкие и нелепые слова самоутешения. Если бы Интегра только смогла, она бы зарыдала. Даже скорее завыла – без слов, яростно и безнадежно, как дикий зверь, попавший в ловушку. Но слезы высохли еще тогда, в самый глухой и безнадежный час – за два часа до рассвета. Когда казалось, что все потеряно, что утро уже никогда не наступит.
- Ты уверена? – раздался над ухом знакомый голос с чуть заметным итальянским акцентом. Перед Интегрой сгустилась, обретая плоть, тень.
- Ты же мертв! – отшатнулась девушка. Вампирша было дернулась вперед, но остановилась, сообразив, что призрак вряд ли сможет причинить вред ее госпоже.
- Увы, это так, - с грустной полуулыбкой согласился бывший архиепископ. Похоже, после смерти Максвелл растерял большую часть своего ехидства и непримиримости. – Знаешь, еретичка, - даже привычное «еретичка» прозвучало без прежнего пренебрежения и ненависти, - с этой стороны все видится совсем иначе. Так ты уверена, что все сделала правильно?
- Уж кто бы говорил! – сердито процедила Хеллсинг. – Это твои крестоносцы шли по трупам. Я получила приказ и я его выполнила.
- За свои грехи я уже расплатился, - усмехнулся Энрико, присаживаясь на обломок колонны. – А вот ты готова жить с этим грузом? Посмотри вокруг. Эти трупы – на твоей совести. И тебе с этим жить. Все, кто полег здесь от рук твоего Чудовища – они все на тебе. Это ты отдала ему приказ. Он был лишь твоим оружием. Это твоя воля направляла его.
- Что-то ты заговорил как проповедник, - ядовито хмыкнула леди, пытаясь за насмешкой скрыть, насколько точно слова уже мертвого главы XIII отдела попали в цель.
- А я и есть священник, если ты не забыла, - без тени иронии проронил Максвелл. - Кто ж виноват, что приходилось заниматься политикой?
- Они были нечистью, они напали первыми! – яростно мотнула головой Интегра. – Они нелюди, которых и я, и ты клялись уничтожать любой ценой!
- Нелюди, - покачал головой Энрико. – Да, нелюди. А ты считаешь, нас можно назвать людьми? После всего этого? Скажи мне честно, Интегра. Стоила ли победа цены, заплаченной за нее? И почему ты не дала своему Слуге приказ уничтожить их еще там, в Бразилии? Почему ты позволила им придти в Лондон?
- Я… - все доводы и аргументы рассыпались в пыль под кинжально-безжалостными вопросами бывшего врага.
- Ответь себе на вопрос, можешь ли ты считать себя человеком после этого. Я себя не могу. Допустив то, что случилось – не могу. Хотя, - он снова усмехнулся, встряхнув растрепанным «хвостом», - хотел бы я иметь шанс понять это еще при жизни.
- Хочешь сказать, что я стала чудовищем? – еще не признание, но уже осознание возможности.
- Суди сама, - Максвелл пожал плечами, растворяясь в предрассветных сумерках. – Я буду ждать тебя в аду.
-
-
07.01.2010 в 02:08-
-
07.01.2010 в 03:08Любопытный Автор
-
-
07.01.2010 в 10:32-
-
07.01.2010 в 12:21Хотя он с точкой зрения автора тоже склонен не согласиться)
-
-
07.01.2010 в 17:43Если бы вы чуть подробнее прописали ситуацию, то смею думаю, что смог бы написать ближе к ней. )
-
-
07.01.2010 в 18:54Не ожидал, что Максвелл появится в виде призрака.
-
-
07.01.2010 в 21:15отца ГамлетаМаксвелла жестока. Жаль Интегру. Но зато они встретятся в адуи будет там у них пейринг.А если серьёзно, то исполнение хорошее)
-
-
08.01.2010 в 11:36Автор